Обычный, да и не очень обычный человек знает о Лаврентии Павловиче Берии только две вещи: он был палачом и сексуальным маньяком. Все остальное изъято из истории. Так что даже странно: почему Сталин терпел возле себя эту бесполезную и мрачную фигуру?
Потому что на самом деле всё было не так, как потом придумали люди, захватившие власть в СССР и приватизировавшие все победы и достижения своих предшественников. Елена Прудникова, автор исторических расследований, выделяет в жизни Лаврентия Павловича ряд вех, без которых невозможно понять не только его самого, но суть советской эпохи.
Начнём с «экономическго чуда» в Закавказье. Осенью 1931 года первым секретарем компартии Грузии стал молодой чекист Лаврентий Берия — личность весьма примечательная. В 1920 году он руководил нелегальной сетью в меньшевистской Грузии. Когда республика перешла под контроль большевиков, боролся с бандитизмом и добился впечатляющих результатов — к началу 1923 года в Грузии насчитывалась 31 банда, а к концу года их осталось лишь 10. В 1925 году Берия награжден орденом Боевого Красного знамени. К 1929 году он стал одновременно председателем ГПУ Закавказья и полномочным представителем ОГПУ в регионе. Но, как ни странно, с чекистской службой Берия упорно стремился расстаться, мечтая завершить наконец образование и стать строителем.
Однако в Москве рассудили иначе. Осенью 1931 года Берия становится первым секретарем компартии Грузии. Через год — первым секретарем Закавказского крайкома, фактически хозяином региона. И вот о том, как он работал на этом посту, у нас говорить очень и очень не любят. Регион Берии достался сложный. Промышленности как таковой не существовало. Нищая, голодная окраина. Как известно, с 1927 года в СССР шла коллективизация. К 1931 году в колхозы Грузии удалось загнать 36% хозяйств, но менее голодным население от этого не стало. И тогда Берия сделал ход конем. Он коллективизацию остановил. Оставил в покое частников. Зато в колхозах стали разводить не хлеб и не кукурузу, от которых толку не было, а ценные культуры: чай, цитрусовые, табак, виноград. И вот тут-то крупные сельхозпредприятия оправдали себя на сто процентов! Колхозы стали богатеть с такой скоростью, что крестьяне сами повалили в них. К 1939 году, без всякого принуждения, было обобществлено 86% хозяйств. Один пример: в 1930 году площадь мандариновых плантаций составляла полторы тысячи гектаров, в 1940 году — 20 тысяч. Урожайность с одного дерева увеличилась, в некоторых хозяйствах — аж в 20 раз. Когда идете на рынок за абхазскими мандаринами, вспомните Лаврентия Павловича!
В промышленности он работал столь же эффективно. За первую пятилетку объем валовой промышленной продукции одной лишь Грузии увеличился почти в 6 раз. За вторую пятилетку — еще в 5 раз. В остальных закавказских республиках было то же самое. Именно при Берии, например, начали бурить шельфы Каспийского моря, за что его же обвиняли в расточительности: зачем возиться со всякой ерундой! Зато теперь за каспийскую нефть и за маршруты ее транспортировки идет настоящая война между сверхдержавами.
Тогда же Закавказье стало и «курортной столицей» СССР — кто тогда думал о «курортном бизнесе»? По уровню образования уже в 1938 году Грузия вышла на одно из первых мест в Союзе, а по числу студентов на тысячу душ перегнала Англию и Германию. Короче говоря, за те семь лет, которые Берия находился на посту «главного человека» Закавказья, он так раскачал хозяйство отсталых республик, что вплоть до 90-х годов они были одними из самых богатых в Союзе.
А ведь то было время, когда не политические болтуны, а именно хозяйственники ценились на вес золота. Сталин не мог пропустить такого человека. И назначение Берии в Москву было не результатом аппаратных интриг, как сейчас пытаются представить, а вполне закономерной вещью: человеку, так работающему в регионе, можно доверить большие дела и в стране.
Сегодняшние недоумки имя Берии в первую очередь связывают с репрессиями. По этому поводу позвольте самый простой вопрос: когда были «бериевские репрессии»? За пресловутый «37-й год» отвечает тогдашний шеф НКВД Николай Ежов. Даже выражение такое было — «ежовые рукавицы». Послевоенные репрессии тоже проводились, когда Берия в органах не работал, а придя туда в 1953 году, первое, что он сделал — их прекратил. Когда были «бериевские реабилитации» — это в истории зафиксировано четко. А «бериевские репрессии» — в чистом виде продукт «черного пиара».
А что было на самом деле? С руководителями ВЧК-ОГПУ стране не везло с самого начала. Феликс Эдмундович Дзержинский был сильным, волевым и честным человеком, но был крайне загружен работой в правительстве. Его преемник Менжинский был серьезно болен и передал работу заместителям. В условиях недостатка кадров в органы набирались выдвиженцы времен Гражданской войны, недостаточно образованные, но крутые и без лишних комплексов. Николоай Ежов был человеком новым, начал хорошо, но быстро попал под влияние своего заместителя Фриновского, отличавшегося прагматичностью: чем больше врагов народа поймаем, тем лучше; бить можно и нужно, а бить и пить — еще веселее. Пьяный от водки, крови и безнаказанности, нарком вскоре откровенно поплыл и начал полагать, что «… нужно, чтобы все, начиная от секретаря обкома, под тобой ходили». Но если секретарь обкома должен был ходить под начальником областного управления НКВД, то кто, спрашивается, должен был ходить под Ежовым? С такими кадрами и такими взглядами НКВД стал смертельно опасен и для власти, и для страны.
Трудно сказать, когда в Кремле стали осознавать происходящее. Вероятно, где-то в первой половине 1938 года. Но осознать — осознали, а как обуздать монстра? Выход один — назначить своего человека, такого уровня лояльности, смелости и профессионализма, чтобы он смог справиться с управлением НКВД и остановить набравшую обороты репрессивную машину.
В 1938 году Берия в ранге заместителя наркома внутренних дел стал руководителем Главного управления госбезопасности, перехватив рычаги управления самой сильной структурой. Почти сразу же, накануне ноябрьских праздников, была смещена и большей частью арестована вся верхушка наркомата. Затем, расставив на ключевые посты надежных людей, Берия принялся разбираться с тем, что натворил его предшественник. Зарвавшихся чекистов увольняли, арестовывали, а кое-кого и расстреливали. Органы почистили круто: из рядового состава были уволены 7 372 человека (22,9%), из руководящего — 3 830 человек (62%). Одновременно начали заниматься проверкой жалоб и пересмотром дел.
Опубликованные в последнее время данные позволили оценить масштабы этой работы. Например, за 1937-38 годы из армии по политическим мотивам было уволено около 30 тысяч человек. Возвращено в строй после смены руководства НКВД 12,5 тысячи. Получается около 40%. По рассекреченным не так давно архивным материалам, с приходом Л. П. Берии на пост главы НКВД «большой террор» завершился. За 1939 год по обвинению в контрреволюционных преступлениях были приговорены к высшей мере наказания 2 тысячи 600 человек, за 1940 год — полторы тысячи. В 1939—1940 годах было освобождено подавляющее большинство лиц, не осуждённых в 1937—1938 годах. Также на свободу вышла часть осуждённых, отправленных в лагеря. По данным, приводимым В. Н. Земсковым, в 1938 году было освобождено 279 966 человек из 630 тысяч осужденных в годы ежовщины. То есть около половины.
Берии принадлежит и другое изобретение эпохи — «шарашки». Среди арестованных было немало людей, очень нужных стране. Конечно, это были не поэты и писатели, о которых кричат больше и громче всего, а ученые, инженеры, конструкторы, в первую очередь работавшие на оборону. Репрессии в этой среде — тема особая. Кто и при каких обстоятельствах сажал разработчиков военной техники в условиях надвигающейся войны? Вопрос отнюдь не риторический. Во-первых, в НКВД существовали реальные агенты Германии, которые по реальным заданиям реальной немецкой разведки старались нейтрализовать полезных советскому оборонному комплексу людей. Во-вторых, и «диссидентов» в те времена было никак не меньше, чем в конце 80-х. К тому же среда эта невероятно склочная, и донос в ней всегда был любимым средством сведения счетов и карьерного роста.
Как бы то ни было, приняв наркомат внутренних дел, Берия столкнулся с фактом: в его ведомстве находились сотни арестованных ученых и конструкторов. Кто-то из них виноват, а может быть невиновен, но он необходим стране. Берия сориентировался быстро. Уже 10 января 1939 года он подписывает приказ об организации Особого технического бюро. Тематика исследований — чисто военная: самолетостроение, судостроение, снаряды, броневые стали. Из специалистов этих отраслей, сидящих в тюрьмах, формировали целые группы. Когда подворачивалась возможность, Берия старался этих людей освободить. Например, конструктору самолетов Туполеву 25 мая 1940 года объявили приговор — 15 лет лагерей, а уже летом он вышел на свободу по амнистии. Конструктор Петляков был амнистирован 25 июля и уже в январе 1941 года удостоен Сталинской премии. Большая группа разработчиков военной техники вышла на свободу летом 1941 года, еще одна — в 1943 году, остальные получили свободу с 1944-го по 1948 годы.
Уже через неделю после начала войны, 30 июня, был учрежден чрезвычайный орган власти — Государственный комитет обороны, в руках которого сосредотачивалась вся полнота власти в стране. Председателем ГКО, естественно, стал Сталин. А вот кто входил в кабинет помимо него? Этот вопрос в большинстве изданий аккуратно обходится. По одной очень простой причине: среди пяти членов ГКО есть одна неупоминаемая персона. В краткой истории Второй мировой войны (1985 год выпуска) в указателе имен, приведенном в конце книги, где присутствуют такие «жизненно необходимые» для победы персоны, как Овидий и Шандор Петефи, Лаврентия Павловича Берии нет. Не был, не воевал, не участвовал…
Так вот: их было пять человек. Сталин, Молотов, Маленков, Берия и Ворошилов. И трое уполномоченных: Вознесенский, Микоян, Каганович. Но скоро война стала вносить свои коррективы. С февраля 1942 года Берия вместо Вознесенского стал курировать производство вооружений и боеприпасов. Той же зимой в его руках оказывается и производство танков. Опять же, не из-за каких-то интриг, а потому, что у него лучше получалось. Результаты работы Берии лучше всего видны из цифр. Если 22 июня немцы имели 47 тысяч орудий и минометов против наших 36 тысяч, то уже к 1 ноября 1942 года эти показатели сравнялись, а к 1 января 1944 года у нас их было 89 тысяч против немецких 54,5 тысяч. С 1942 по 1944 годы СССР выпускал по 2 тысячи танков в месяц, намного опередив Германию. 11 мая 1944 года Берия становится председателем Оперативного бюро ГКО и заместителем председателя Комитета, фактически — вторым после Сталина человеком в стране. 20 августа 1945 года он берет на себя сложнейшую задачу того времени, которая была для СССР вопросом выживания — становится председателем Спецкомитета по созданию атомной бомбы (там он совершил еще одно чудо — первая советская атомная бомба, вопреки всем прогнозам, была испытана всего четыре года спустя, 20 августа 1949 года).
Ни один человек из Политбюро, да и вообще ни один человек в СССР даже близко не подходил к Берии по важности решаемых задач, по объему полномочий, да, очевидно, и просто по масштабу личности. По сути, послевоенный СССР был в то время системой двойной звезды: семидесятилетний Сталин и молодой — в 1949 году ему исполнилось всего-навсего пятьдесят — Берия. Глава государства и его естественный преемник. Именно этот факт хрущевские и постхрущевские историки и прятали так старательно в воронках умолчаний и под грудами лжи. Потому что если 23 июня 1953 года убили министра внутренних дел — это еще тянет на борьбу с заговором, но если убили главу государства — то это самый настоящий антигосударственный путч…
Если проследить информацию о Берии, кочующую из издания в издание, то почти вся она вытекает из мемуаров Хрущева. Человека, которому и верить нельзя, поскольку сличение его воспоминаний с другими источниками выдает в них запредельное количество недостоверных сведений. Но есть и ещё ряд «свидетельств». Например, Андрей Андреевич Громыко в своих воспоминаниях приводит дешевую байку о том, как Сталин при встрече с Черчиллем и Рузвельтом назвал Берию «наш Гиммлер». Затем злобно заявляет о Берии: «Интриги, наветы на честных людей, фальшивки, кровавые расправы – вот та стихия, в которой он чувствовал себя, как в своей тарелке. Ветераны партии считали его выскочкой». Что же – мнение есть мнение, но ведь не лишним был бы хоть один пример «фальшивок, клеветы, кровавых расправ». Однако о примерах Громыко молчит, зато спохватывается, что надо как-то объяснить людям, отчего Сталин терпел такого монстра рядом с прекраснейшим Андреем Андреевичем. И Громыко «объясняет»: «Достиг он высокого положения в стране из-за того, что уже в период работы в Грузии на него падал отраженный от Сталина свет». Но спросить бы покойного министра иностранных дел СССР – а почему на остальных 2 млн. грузин не «падал отраженный от Сталина свет»? Умнейший Громыко приводит в доказательство своего вывода этот глупейший довод только по одной причине – ему больше нечем свой вывод подтвердить. Но, как видим, чернить Берия он считает своей обязанностью. Почему?
Д. Т. Шепилов, соратник Берии по ЦК КПСС, штатный работник Агитпропа ЦК, отлично знавший всё, что происходило в ЦК, «пострадал» от Хрущева и в своих «воспоминаниях» нещадно его шельмует. Но вот в своем повествовании он доходит до ареста и расстрела Вознесенского, Кузнецова и других – до «ленинградского дела». И не моргнув глазом пишет: «А в это время у Берии и Абакумова лихорадочно изобретались материалы, которые составили потом так называемое „ленинградское дело“».
Ну, положим, он мог не знать, что когда через пару лет после «ленинградского дела» арестовали министра госбезопасности Абакумова, то его обвиняли и в том, что не его ведомство, а партийные органы раскрыли и начали расследование «ленинградского дела». То есть Абакумов к инициации этого дела никак не причастен. Но Шепилов не мог не знать, что совершенно не причастен к «ленинградскому делу» Л. П. Берия, который с 1946 года не имел отношения ни к МГБ, ни к МВД, ни к прокуратуре, не курировал их и никак не мог на это дело влиять. Курировали эти ведомства Маленков (по линии Совмина) и Хрущев (по линии ЦК).
Вот это примечательно. Берия Шепилову никогда ничего плохого не делал, а Хрущев Шепилова обидел. Тем ни менее, Шепилов предпочитает в данном случае умолчать о Хрущеве и очернить Берия, не стесняясь при этом подлой клеветы. Почему?
А вот ещё один соратник Л. П. Берия по ЦК – маршал А. М. Василевский. Историк Куманев задает последнему вопрос:
Г.А. Куманев: После войны началась волна беззаконий и репрессий: «Ленинградское дело», «дело Вознесенского, Родионова, Кузнецова и Попкова», дело группы Лозовского, среди крупных военачальников и руководителей – аресты Главного маршала авиации Александра Александровича Новикова, маршала артиллерии Николая Дмитриевича Яковлева, наркома авиапромышленности Алексея Ивановича Шахурина.
А.М. Василевский: Это все проделки Берии и Маленкова.
Но ведь это же подло! Василевский не мог не знать, что на момент всех этих «дел» Л. П. Берия был чисто промышленным зампредсовмина, не мог эти «дела» инициировать ни сам, ни с Маленковым, и, что особенно подло, именно Берия, снова возглавив органы госбезопасности в марте 1953 года, «инициировал» пересмотр дел и освобождение Шахурина, маршалов Новикова и Яковлева. Почему Василевский клевещет на Берия?
Известно, что после 1949 года Сталин несколько отстранился от дел, оставив всю «текучку» на самотек и на Маленкова. Но ясно одно: что-то готовилось. По косвенным данным можно предположить, что Сталин задумал какую-то очень большую реформу, в первую очередь экономическую, и уж потом, может быть, политическую. Ясно и другое: вождь был стар и болен, прекрасно это знал, дефицитом мужества не страдал и не мог не думать, что будет с государством после его смерти, и не искать преемника. Если бы Берия был любой другой национальности, проблем бы не было никаких. Но один грузин после другого на троне империи! На такое не пошел бы даже Сталин. Известно, что в послевоенные годы Сталин медленно, но неуклонно выдавливал партаппарат из капитанской рубки. Конечно, функционеры этим не могли быть довольны. В октябре 1952 года, на съезде КПСС, Сталин дал партии решающий бой, попросив освободить его от обязанностей генерального секретаря. Не вышло, не отпустили. Тогда Сталин придумал комбинацию, которая легко читается: главой государства становится заведомо слабая фигура, а реальный глава, «серый кардинал», формально находится на вторых ролях. Так и вышло: после смерти Сталина первым стал безынициативный Маленков, а реально политикой руководил Берия. Он не только амнистию провел. За ним числится, например, постановление, осуждающее насильственную русификацию Литвы и Западной Украины, он предложил и красивое решение «германского» вопроса: если бы Берия остался у власти, Берлинской стены попросту бы не было. Ну, и попутно он снова занялся «нормализацией» НКВД, запустив процесс реабилитации, так что Хрущеву и компании потом оставалось только вскочить на уже идущий паровоз, сделав вид, что они там были с самого начала.
Уже через неделю после смерти Сталина Берия направил несколько предложений в СМ СССР и в ЦК КПСС, стал инициатором целого ряда законодательных и политических инициатив, прямо или косвенно изобличающих репрессии 1930-1950-х годов. Многие предложения были реализованы в соответствующих нормативно-правовых актах:
— Приказание от 13.03.1953 г. о создании следственных групп о пересмотре «дела врачей», в результате чего все фигуранты уголовных дел были реабилитированы.
— Приказание от 13.03.1953 г. о создании комиссии по рассмотрению дел о депортации граждан из Грузии.
— Приказание от 18.03.1953 г. о пересмотре «авиационного дела» по обвинению бывшего руководства ВВС и министерства авиационной промышленности СССР, в результате чего нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин и командующий ВВС СССР, дважды Герой Советского Союза А.А. Новиков, а также другие фигуранты дела, были полностью реабилитированы и восстановлены в должностях и званиях.
— 26 марта 1953 г. Берия написал записку в Президиум ЦК КПСС следующего содержания:
«В настоящее время в ИТЛ, тюрьмах и колониях содержится 2 526 402 человека заключенных, из них осужденных на срок до 5 лет – 590 000 чел., от 5 до 10 лет, — 1 216 000 чел., от 10 до 20 лет — 573 000 чел. и свыше 20 лет — 188 000 чел. Из общего числа заключенных количество особо опасных государственных преступников (шпионы, диверсанты, террористы, троцкисты, эсеры, националисты и др.) содержащихся в особых лагерях МВД СССР, составляет 221 435 человек. Содержание большого количества заключенных в лагерях, тюрьмах и колониях, среди которых имеется значительная часть осужденных за преступления, не представляющие серьезной опасности для общества, в том числе женщин, подростков, престарелых и больных людей, не вызываются государственной необходимостью».
Эта записка легла в обоснование подписанного на следующий день 27 марта 1953 года Указа Президиума ВС СССР «Об амнистии». В течение 1953 года по этому указу из мест заключения было освобождено 1 201 738 человек, что составляло 53,8% общей численности заключенных на 01.04.1953. Всего за 1953 год было освобождено 1 610 616 человек.
В переписке Берии со своим первым заместителем в министерстве внутренних дел Кругловым с апреля по июнь 1953 года четко выражалось намерение провести осенью 1953 года крупномасштабное освобождение спецпоселенцев. Были подготовлены проекты Указа Президиума ВС СССР и постановления СМ СССР, на которых была проставлена предварительная дата – август 1953 года. Предполагалось освободить по амнистии 1,7 миллиона человек, но данным планам не суждено было сбыться. Этому помешал арест 26 июня 1953 года. Более того, эти планы были признаны вредительскими.
Анализируя эти последовательные шаги, можно смело утверждать, что Берия становился опасен не по причине его возможного прихода к власти. Опасность исходила от Берии для тех действующих руководителей партии и государства, у которых руки по локоть были в крови, и они реально боялись этих публичных разоблачений. Не случайно от Хрущева поступило указание уничтожить дневники Берии. Однако этот приказ выполнен не был. Более полувека записи Берии – непосредственного участника событий, главного свидетеля и ближайшего соратника Сталина, пролежали в секретных архивах, и после их опубликования позволили раскрыть главные тайны XX века – сущность репрессий, причины катастрофического начала войны, послевоенные репрессии, атомный проект, гибель Сталина.
Накануне своего ареста Лаврентий Павлович официально пригласил известного писателя Константина Симонова и предъявил ему расстрельные списки 1930-х годов с подписью Сталина и других членов ЦК партии. Группа Хрущев-Маленков-Булганин реально начала опасаться, что Берия придаст огласке архивные документы, подтверждающие участие их и других руководителей в репрессиях конца 1930-х годов.
Медлить было нельзя, и Хрущев перешел к активным действиям, заручившись поддержкой большинства членов ЦК и высокопоставленных военных. На 26 июня в Кремле было назначено заседание то ли Президиума ЦК, то ли Президиума Совмина. По официальной версии, на него пришли военные во главе с маршалом Жуковым, члены Президиума вызвали их в кабинет, и те арестовали Берию. Потом его отвезли в специальный бункер во дворе штаба войск МВО, провели следствие и расстреляли. Версия эта не выдерживает никакой критики. Почему — об этом рассказывать долго, но в ней множество откровенных натяжек и неувязок… Скажем только одно: никто из посторонних, незаинтересованных людей после 26 июня 1953 года живым Берию не видел. Последним его видел сын Серго — утром, на даче. По его воспоминаниям, отец собирался заехать на городскую квартиру, потом отправиться в Кремль, на заседание Президиума. Около полудня Серго позвонил его друг, летчик Амет-Хан, и сообщил, что у дома Берии была перестрелка и отца, по всей видимости, уже нет в живых. Серго, вместе с членом Спецкомитета Ванниковым, примчался к дому и успел увидеть разбитые окна, выбитые двери, стену, испещренную следами пуль от крупнокалиберного пулемета.
А в это время в Кремле собрались члены Президиума. Что там произошло? Продираясь сквозь завалы лжи, по крупицам воссоздавая происходившее, удалось примерно реконструировать события. После того как с Берией было покончено, исполнители этой операции — предположительно это были военные из старой, еще украинской команды Хрущева, которых он вытащил в Москву, во главе с Москаленко, — отправились в Кремль. Одновременно туда приехала еще одна группа военных. Возглавлял ее маршал Жуков, а среди ее членов был полковник Брежнев. Дальше, предположительно, все разворачивалось так. Среди путчистов были как минимум два члена Президиума — Хрущев и министр обороны Булганин (на них все время ссылаются в своих воспоминаниях Москаленко и прочие). Они и поставили остальных членов правительства перед фактом: Берия убит, с этим надо что-то делать. Вся команда поневоле оказалась в одной лодке и стала прятать концы. Таким образом, арест, суд и казнь над Берией по формальным признакам происходили незаконно: в отличие от других фигурантов дела, ордера на его арест никогда не существовало; протоколы допросов и письма существуют только в копиях, описание ареста его участниками кардинально отличается друг от друга, что произошло с его телом после расстрела никакими документами не подтверждается (справки о кремации нет). Но за что же конкретно убили Берию?
Накануне он вернулся из десятидневной поездки в Германию, встретился с Маленковым, обговорил с ним повестку дня заседания 26 июня. Все было прекрасно. Если что-то и случилось, то в последние сутки. И, скорее всего, было как-то связано с предстоящим заседанием. Правда, существует повестка дня, сохранившаяся в архиве Маленкова. Но, скорее всего, это «липа». Никаких сведений о том, чему реально должно было быть посвящено заседание, не сохранилось. Казалось бы… Но был один человек, который мог об этом знать. Серго Берия рассказал в одном из интервью, что отец сообщил ему утром на даче о том, что на предстоящем заседании он собирается потребовать у Президиума санкции на арест бывшего министра госбезопасности Игнатьева.
Дело в том, что Игнатьев ведал охраной Сталина в последний год его жизни. Именно он был человеком, который знал, что произошло на даче Сталина в ночь на 1 марта 1953 года, когда у вождя случился инсульт. А произошло там нечто такое, по поводу чего и много лет спустя оставшиеся в живых охранники продолжали бездарно и слишком очевидно врать. И уж Берия, который целовал руку умирающему Сталину, вырвал бы из Игнатьева все его секреты. А потом устроил бы политический процесс на весь мир над ним и его подельниками, какие бы посты те ни занимали. Нет, этим самым подельникам ни в коем случае нельзя было позволить Берии арестовать Игнатьева. Но как его удержишь? Оставалось только убить — что и было выполнено… Ну, а потом уже прятали концы. По приказу министра обороны Булганина было устроено грандиозное «танки-шоу» (столь же бездарно повторенное в 1991 году). Хрущевские юристы под руководством нового генпрокурора Руденко, тоже выходца с Украины, инсценировали судебный процесс (инсценировки — и по сей день любимое занятие прокуратуры). Потом память обо всем хорошем, что сделал Берия, была тщательно вымарана, и запущены в обиход пошлые сказки о кровавом палаче и сексуальном маньяке. По части «черного пиара» Хрущев был талантлив. Похоже, что это был единственный его талант…
Идея представить Лаврентия Павловича Берию сексуальным маньяком была впервые озвучена на Пленуме ЦК в июле 1953 года. Секретарь ЦК Шаталин, который, как он утверждал, делал обыск в служебном кабинете Берии, нашел в сейфе «большое количество предметов мужчины-развратника». Потом выступил охранник Берии Саркисов, поведавший о многочисленных его связях с женщинами. Естественно, никто всего этого не проверял, однако сплетня была пущена и пошла гулять по стране. «Будучи морально разложившимся человеком, Берия сожительствовал с многочисленными женщинами…» Есть в деле и список этих женщин. Вот только незадача: он практически полностью совпадает со списком женщин, в сожительстве с которыми был обвинен арестованный за год до этого начальник охраны Сталина генерал Власик. То есть просто взяли из дела Власика список и присобачили его к «делу Берии». Жена Лаврентия Павловича Нино много лет спустя в одном из своих интервью сказала очень простую фразу: «Удивительное дело: Лаврентий день и ночь был занят работой, когда ему было иметь дело с легионом этих женщин!» Ездить по улицам, возить их на загородные виллы, а то еще и к себе домой, где была жена-грузинка и жил сын с семьей. Впрочем, когда речь идет о том, чтобы очернить опасного противника, кого интересует, что было на самом деле?
Многие мемуаристы обязательно подчеркивают, что Берия был очень груб с подчиненными, но молчат, в чем были причины его грубости. Представляют дело так, будто Берия, встав не с той ноги, вызывал прекрасных, трудолюбивых, умных подчиненных и давай кричать: «Расстреляю! В лагерную пыль сотру!».
Но вот именно такой подчиненный Берия – во время войны заместитель наркома вооружения В.Н. Новиков – приводит конкретный случай его грубости. Представьте: война, заводы, производящие стрелковое оружие под общим руководством Новикова, выбиваются из сил, увеличивая и увеличивая производство пулеметов, винтовок, пистолетов, противотанковых ружей и т.д. В это время к Новикову приезжает оставшийся временно без дела генерал-лейтенант госбезопасности Ткаченко, служивший до этого в Литве. Начинает неотступно ходить за Новиковым, слушает все проводимые Новиковым совещания, оперативки и т.д. Через несколько недель генерал посылает телеграмму в адрес Берия, в которой предлагает совершенно нелепые кадровые перестановки на оружейных заводах – того снять, этого заменить. Через несколько часов Новикову звонит Берия и начинает расспрашивать о названных в телеграмме специалистах. Понимает Новикова с полуслова и просит дать трубку генералу.
«Ткаченко берет трубку. Дальше слышу через каждые три-четыре слова такой мат, что… Короче, смысл сводился к следующему: „Я зачем тебя, сволочь такую, послал к Новикову – шпионить за ним или помогать ему? За твою телеграмму ты, такая-то б…, подлежишь расстрелу. Я до тебя доберусь. Не тем делом ты занялся, я тебя помогать послал, а ты чем занимаешься? По привычке кляузы разводишь на хороших работников? Расстреляю!“.
Ткаченко стоит не бледный, а синий, и только бормочет бесконечно: «Слушаюсь, товарищ нарком». Затем Берия бросил трубку. Такого «воспитания» я в жизни не слышал ни раньше, ни позднее. После этого случая Ткаченко ко мне не появлялся примерно дней десять. А вскоре и совсем уехал куда-то».
А как – спросите вы – Берия материл самого Новикова, как угрозами расстрела держал его и всех в страхе? В том-то и дело, что никак: «Следует сказать — пишет Новиков, – что как только мы оказались в сфере влияния органов безопасности, аресты заводских работников любого ранга прекратились. Во всяком случае, на всех заводах, где я бывал во время войны, а таких заводов были десятки». Вот вам и страшный Берия.
Более того, Новиков пишет о таком случае. Когда ему с коллегами комитет партконтроля влепил выговор, по сути, за пьянку, они Берия не жаловались. Однако тот сам об этом узнал, сам через местные органы НКВД разобрался, в чем дело, и сам настоял перед партконтролем снять выговор. Этот выговор, да еще и во время войны, был пустяком, но ведь Берия нашел время и с ним разобраться, чтобы защитить своих подчиненных. И уже в 1942 году он представил и наркома вооружения Д. Ф. Устинова, и зам. наркома В. Н. Новикова к званию Героя Социалистического труда.
Однако защитой и поощрением подчиненных дело не ограничивалось. «В особо острых ситуациях, — пишет Новиков, – я звонил прямо Берии. Если его не было на месте, видимо, ему сразу же докладывали, и он, не ожидая повторного вызова, перезванивал сам, задавая вопрос: «Ну, в чем там дело?» Если я докладывал, что угля осталось на сутки и прошу помочь, он обычно отвечал: «Ладно, что-нибудь придумаем». И придумывал… Всё, за что Берия отвечал, должно было крутиться, как швейцарские часы: тихо, точно, надежно.
Из записок Лаврентия Павловича: «Заедаются чиновники. Этот му…ак Егоров (начальник Лечебно-санитарного управления Кремля. — А.В.) решил открепить от Кремлевки моих академиков, даже Игоря (Курчатова. — А.В.) и старика Хлопина. Своих бл…дей они лечат, а кто нужен стране — нет. Хорошо, что я не пользуюсь этой конторой. Еще и залечат, сволочи.
Сколько развелось сволочей. Перестрелять бы, но сволочь и муд…к, это не уголовное преступление, статьи нет. А выгнать всех к еб…ной матери не получается. Вроде был человек, работал, выдвинули, а он разложился. Тот же Егоров мой ровесник. Хреновые дела. Но своих академиков я в обиду не дам».
Вот таким человеком с большой буквы был убитый хрущёвцами в 1953 году без суда и следствия министр внутренних дел СССР Лаврентий Павлович Берия. В заключении приведем некоторые из его записей, сделанных в послевоенный период. Эти записи носили исключительно личный характер и были написаны для подготовки доклада на XIXсъезде ВКП(б) – КПСС в октябре 1952 года.
«Товарищ Сталин ставит великую задачу, добиться 5-часового рабочего дня. Если мы этого добьёмся, то это будет великий переворот. В девять работу начал, в 2 часа уже конец, без перерыва. Пообедал, и время свободное. Мы на одном этом капитализм обойдём, они так не могут, им прибыль давай, а им рабочие – а как русские могут за 5 часов и живут хорошо. Нет, давай нам тоже социализм и Советскую Власть, мы тоже хотим жить как люди. Вот это и будет мирное наступление коммунизма».
«Коммунизм возможен, если в жизни будет расти число коммунистов не за страх, не за премию, а за совесть, таких, которым интересно работать и жить, которые умеют и поработать и отдохнуть, но не так, на танцульках, а с душой, чтобы развиваться».
«Спорт, это обязательно для каждого, если рабочий день будет 5 часов, на всё хватит, учиться надо будет всю жизнь. Прошло 10 лет, снова садись на пару месяцев за парту, вспоминай историю, географию. А если знаешь, сдай экзамен и гуляй эти два месяца. Нам неучи не нужны, нам нужны поголовно коммунисты, а какой ты коммунист, если ты ничего не знаешь и за сердце в сорок лет хватаешься. Это у нас времени не было, а у тебя есть, давай, развивайся, дорогой, тебе Советская Власть дала, пользуйся и сам её укрепляй».
«По культуре мы их уже сейчас обошли, у нас народ за тридцать лет Советской Власти очень развился, у них об этом заботы нет, наоборот, а нам чем образование выше, тем лучше. Но по культуре мы впереди, а по уровню жизни империалистический блок выше. Это понятно, особенно Америка на войне нажилась, в Европе разрушений больших не было, а они уже сколько веков развивают экономику, кроме того за счёт колониальных и зависимых стран большая подпитка. А нам надо поднять материальный уровень за счёт сознательного отношения к труду и внедрения науки. Сейчас мы это дело двигаем колоссально, надо развивать, и тогда можно построить коммунизм не в речах, а в жизни».
«Говорил товарищу Сталину, Черчиль пишет, а нам что, нельзя? Товарищ Сталин подумал, говорит: «За Черчилем его хозяева стоят и его гонорар. Ему можно брехать, а нам нельзя. Нам или правду говорить, или молчать. За нас дела скажут, за нами держава, народ, партия. Нам каждое слово на людях продумывать надо».
Потом подумал, сказал: «Но ты, Лаврентий, пиши, может, и наше время наступит, когда наше слово только нашим станет, а держава без нас сможет обойтись. Мы же работаем не для того, чтобы нас потом гениями назвали, а чтобы вся Россия стала для всех гениев родным домом. Настоящий гений всегда будет за социализм, так всегда было, и тыщу лет назад».
«Советское Правительство проводит политику систематического снижения цен на товары массового потребления. В марте этого [1951-го] года было осуществлено новое, четвёртое за последние годы, снижение государственных розничных цен на продовольственные и промышленные товары, что обеспечило дальнейший рост реальной заработной платы рабочих и служащих и сокращение расходов крестьян на покупку удешевлённых промышленных товаров».
«В Соединённых Штатах усиливается поглощение государственного аппарата капиталистическими монополиями. Если раньше фактические хозяева страны – финансовые и промышленные магнаты – сами оставались в тени, предоставляя своим политическим приказчикам защищать их интересы в области политики, то теперь они непосредственно прибирают к рукам административно-политический и дипломатический аппарат Соединённых Штатов. Известно, что важнейшие государственные дела вершит делец из группы Моргана – Чарльз Вильсон, бесцеремонно расставляющий у важнейших рычагов государственного аппарата людей из наиболее крупных объединений миллиардеров – Моргана, Рокфеллера, Меллона, Дюпона и других, тесно связанных между собою не только экономическими, но и родственными связями. Они беззастенчиво используют экономику страны в интересах миллиардеров».
«Подготовку к войне возглавляют американские империалисты, и тем не менее деятели Соединённых Штатов не перестают болтать о своих будто бы мирных намерениях. Они, видите ли, не прочь «сохранить» мир, но на «условиях», которые будут продиктованы Соединёнными Штатами. А каковы эти «условия»? Народы мира должны стать на колени перед американским капиталом, отказаться от своей национальной независимости, принять ту форму правления, какую навяжут американские «советники», ввести у себя «американский образ жизни», развивать лишь те отрасли хозяйства и лишь в тех размерах, какие угодны и выгодны американским монополистам…».
«В Азербайджанской ССР один врач приходится на 490 человек. Население Советского Азербайджана обеспечено врачебной помощью в восемь с половиной раз лучше, чем население Турции [и это всё несмотря на войну], и в 23 раза лучше, чем население Ирана. Что же касается Грузинской ССР, где один врач приходится на 373 человека, и Армянской ССР, где один врач приходится на 483 человека, то население этих республик обеспечено врачебной помощью в значительно большей степени, чем население любой страны мира. Но дело не только в том, что население советских республик обеспечено большим количеством врачей. Для полноты картины нужно иметь в виду, что в Советском Союзе все виды медицинского обслуживания предоставляются населению бесплатно, а лучшими санаториями и домами отдыха ежегодно пользуются миллионы трудящихся, тогда как в буржуазных странах врачебная помощь предоставляется преимущественно за плату, притом весьма высокую, и поэтому она недоступна широким массам трудящихся, а пользование курортами и санаториями там является исключительной привилегией тунеядцев-эксплуататоров».
«Силой, цементирующей дружбу народов нашей страны, является русский народ, русская нация, как наиболее выдающаяся из всех наций, входящих в состав Советского Союза».
«В годы Великой Отечественной войны, как говорил товарищ Сталин, с особой силой проявились присущие русскому народу ясный ум, стойкий характер и терпение. Русский народ своим героизмом, храбростью и мужеством заслужил в этой войне общее признание как руководящая сила Советского Союза среди всех народов нашей страны».
«Следуя примеру русского народа, вместе с ним, плечом к плечу самоотверженно сражались с врагом все народы нашей страны, вместе с русским народом они явились творцами нашей победы над гитлеровской Германией и империалистической Японией. Народы нашей страны показали всему миру, какой могучей и несокрушимой силой располагает советское социалистическое многонациональное государство, основанное на сталинской дружбе народов».
Читатели могут самостоятельно ознакомиться и с другими записями и текстами выступлений Л. П. Берии в следующей книге, откуда и взяты все приведённые выше цитаты: Берия Л.П. «Пожить бы ещё лет 20!» Последние записи Берии / Лаврентий Берия. – М.: Яуза-пресс, 2012. – 224 с. Примечания и комментарии С. Кремлёва.
Желающие подробнее узнать об убийстве Сталина и Берии командой Хрущёва могут прочитать, например, книгу Мухин Ю. Убийцы Сталина. Главная тайна XXвека. – М.: Яуза-пресс, 2007. – 672 с.