Как бы ни пыжились современные поборники империи, но и российская государственность, и православие привнесены на славянскую землю правившими нами викингами. Легенда о том, что древние славяне по доброй воле пригласили к себе на княжение исконных викингов, какими являлись Рюрики, не выдерживает соотнесения с тем фактом, что князь Олег прежде, чем занять киевский престол, насильственно умертвил славянского правителя Аскольда, могила которого по-прежнему возвышается над древним Киевом. Сначала княгиня Ольга, а потом прямой потомок вещего Олега, Владимир Мономах пригласили к себе на службу православных священников, по примеру варяг, взявших для идеологической поддержки собственного правления греческую религию — православие.
Следующим шагом было насильственное крещение Руси, следствием чего стало густая смесь православия с язычеством, сохранившаяся в сознании народа и в религиозных ритуалах и по сей день. Идеологическая триада: самодержавие, православие и народность многие века служила фундаментом для существования третьего Рима. На поверку же она является привнесенной извне, по крайней мере по двум основным своим составляющим. Истинная народность православной религии никак не вяжется с нашими национальными верованиями в потусторонние силы, а самодержавие для нас возникло из татаро-монгольского ига, воплотившего в себе фундаментальные ростки коррупции, когда русские князья получали ярлык на правление благодаря богатой дани, отвозимой в Золотую Орду. Да и не было никакого ига, а было осознанное предательство элиты славянских народов, происходившей вовсе не из славянства, добровольно вошедшей в азиатскую империю Чингисхана, на руинах которой и появилась Российская Империя – достойная преемница азиатчины и чиновничьего чванства. Народ, столько веков не имевший ни собственной религии, ни правителей, воспитанных на ценностях этого самого народа, ни общих корней у народностей, населявших столь значительное пространство, и по сегодняшний день остался дремуч и лукав. Даже праздники в российском православии основаны на языческих верованиях, привнесенных в славянское сознание древними викингами, когда в качестве назначенных дней святых великомучеников использовались языческие праздники Ивана Купалы или весеннее и осеннее равноденствие.
История распространения христианства состоит из двух слоев. Сверху — покрывало красивой легенды, под которым менее привлекательная реальность. К примеру, в мифах — видение Константина перед битвой, поиск «истинного креста» его матерью. В реальности же — борьба за власть, беспощадная резня, хладнокровные преступления и свойственное многим «коллегам по цеху» невероятное себялюбие. В мифе о Хлодвиге — посланные ему богом птицы и лилии. В реальности -хроника жесточайших войн, исключительно политический расчёт и абсолютная беспринципность в выборе средств.
Суть распространявшегося в Тёмные Века по Западу христианства тоже весьма отличается от мифов, созданных церковью. Монахи-миссионеры отлично владели приемами пропаганды. Когда для обращения новых язычников нужно было завуалировать некие неприятные постулаты о них просто не упоминали, а упирали на сходство. Тактика огня и меча подкреплялась симбиозом двух религий. Сочетание христианства и язычества было самым обычным делом практически везде. У викингов на священных камнях римские кресты соседствовали со скандинавскими молотами, амулеты Одина с освящённым ковчежцем в одной связке на груди не удивляли никого, так же, как сейчас не удивляют проповедники отречения от мирских соблазнов, с часами на руках, стоимостью в несколько миллионов рублей, строящие дворцы и разъезжающие на элитных авто. Исландец Хельги Тощий верил в Христа на твёрдой земле, но в море или призывал Тора — как видно, настоящие верующие не изменились и за тысячелетие.